Дельфин «Звезда». mp3-премьера диска
2004-04-22
Несмотря на то, что Дельфин как перспективный поэт был отмечен престижной премией «Триумф», сам он долго не мог полноценно состыковать собственную лирику с музыкой. В эпоху философических рэпов «Не в фокусе» и «Глубина Резкости» он сетовал, что первые три-четыре строки обычно полностью исчерпывает содержание любого его текста, а дальше уже приходится словоблудствовать. И на самом деле, пропеть, например, такую удивительную строчку, как «это то что в белой фате со злобным оскалом по свету рыщет» с первого дубля практически невозможно. На записи концертного альбома Дельфина «Я буду жить» это не удалось даже самому автору.
Первое продуктивное решение этой проблемы было найдено на экспериментальном диске «Плавники». Здесь Дельфин честно ограничивался своими законными тремя-четырьмя строчками, а оставшееся песенное пространство заполнял мрачными агрессивными гитарами и «выпуклым» моторным басом. Злоупотребление звуковыми эффектами привело к полному растворению стихов в непрерывном индустриальном грохоте.
Со временем Дельфин совсем изъял «характерный» бас Ивана Черникова, отказался от гитарного перегруза и стал сочинять более отстранённую и обстоятельную лирику. Так был записан альбом «Звезда» – отличное пособие для всех, кто не в курсе, как пристроить к музыке свои ритмически нетипичные стихи. Наконец-то Дельфин перестал комплексовать из-за того, что у него нет слуха и голоса и стал осторожно напевать именно те фрагменты, которые образуют нервный центр того или иного текста. В остальных случаях он великолепно обходится за счёт мелодекламации («Серебро»). В России к такой роскоши пока не привыкли, и в качестве прямых предшественников Дельфина можно упомянуть разве что Наталию Медведеву с прощальным альбомом стихов «ХХ век. Хроника предпоследнего лета» и Егора Летова с драматическими верлибрами середины 90-х.
Доминирующее настроение альбома – холодная созерцательность лермонтовского Демона. А усталый героизм «Бородина» неожиданно аукается в строчке «тоскою грудь дышать устала». Дельфин описывает самые невероятные состояния (например, что может испытывать существо с головой из глыбы люда с подтаивающей лобной костью?!). При этом он затрагивает только низшие, наиболее тревожные, слои потустороннего мира, где томятся звёзды, не имеющие имён а человеческие души засыхают водой на чужих лицах.
С двумя наличествующими на диске хитами Дельфин обошёлся просто по-варварски. Нашумевшие «Глаза» звучат в самом конце – после 15-тимунутного перервыва. А мелодичный «Романс», которым Дельфин ныне завершает свои концерты, заглушён помехами в радиоэфире. Буйным цветом цветёт лишь растиражированная «Нашим Радио» «Весна», однако слабонервным читать её текст в буклете не рекомендуем. Ибо их может окончательно отпугнуть то, что состоит она всего из пяти строк.
Первое продуктивное решение этой проблемы было найдено на экспериментальном диске «Плавники». Здесь Дельфин честно ограничивался своими законными тремя-четырьмя строчками, а оставшееся песенное пространство заполнял мрачными агрессивными гитарами и «выпуклым» моторным басом. Злоупотребление звуковыми эффектами привело к полному растворению стихов в непрерывном индустриальном грохоте.
Со временем Дельфин совсем изъял «характерный» бас Ивана Черникова, отказался от гитарного перегруза и стал сочинять более отстранённую и обстоятельную лирику. Так был записан альбом «Звезда» – отличное пособие для всех, кто не в курсе, как пристроить к музыке свои ритмически нетипичные стихи. Наконец-то Дельфин перестал комплексовать из-за того, что у него нет слуха и голоса и стал осторожно напевать именно те фрагменты, которые образуют нервный центр того или иного текста. В остальных случаях он великолепно обходится за счёт мелодекламации («Серебро»). В России к такой роскоши пока не привыкли, и в качестве прямых предшественников Дельфина можно упомянуть разве что Наталию Медведеву с прощальным альбомом стихов «ХХ век. Хроника предпоследнего лета» и Егора Летова с драматическими верлибрами середины 90-х.
Доминирующее настроение альбома – холодная созерцательность лермонтовского Демона. А усталый героизм «Бородина» неожиданно аукается в строчке «тоскою грудь дышать устала». Дельфин описывает самые невероятные состояния (например, что может испытывать существо с головой из глыбы люда с подтаивающей лобной костью?!). При этом он затрагивает только низшие, наиболее тревожные, слои потустороннего мира, где томятся звёзды, не имеющие имён а человеческие души засыхают водой на чужих лицах.
С двумя наличествующими на диске хитами Дельфин обошёлся просто по-варварски. Нашумевшие «Глаза» звучат в самом конце – после 15-тимунутного перервыва. А мелодичный «Романс», которым Дельфин ныне завершает свои концерты, заглушён помехами в радиоэфире. Буйным цветом цветёт лишь растиражированная «Нашим Радио» «Весна», однако слабонервным читать её текст в буклете не рекомендуем. Ибо их может окончательно отпугнуть то, что состоит она всего из пяти строк.